Гвардия. (Дилогия) - Страница 126

126

— Вот за это я тебя уважаю, Джек, — сказал я. — Вроде больше бы и не за что, но за это — да. Когда сбор?

— В половине четвертого стандартного времени. Если мы потянем еще хотя бы день, наши шансы застать парня на месте уменьшаются на порядок.

— А каковы они сейчас?

— Один к восемнадцати, — ответил он. — Компьютер до сих пор не уверен в правильности нашей версии.

— Все равно неплохо.

— На скачках с таким коэффициентом я бы ставить не стал.

— А я бы стал. К тому же это поинтереснее скачек. Мартин, как младший по званию, принес «старикам» кофе, и мы уселись разрабатывать захват Гриссома на тот случай, если наша с Тайреллом совместная операция все-таки провалится. Конечно, она не должна провалиться, и мы приложим для этого все усилия, но никогда не лишне иметь и запасной вариант. Как говорит наиболее приличный вариант старой поговорки: запас карман не тянет.

— Значит, Гриссом — хамелеон, — потянул Джек задумчиво. — Какие параметры он способен изменять?

— Цвет кожи, волос, разрез глаз и форму лица. Не говоря уже о таких мелочах, как отпечатки пальцев и код структуры ДНК.

— То есть вес, рост и объем остаются константой?

— Ага, иначе физику пришлось бы в корне пересмотреть и послать нафиг. Но мы не можем перестрелять всех людей среднего роста. Начать пришлось бы с Мартина.

— Не всех людей, — ответил Джек совершенно серьезно. — Только гвардейцев.

Место действия: Штаб-квартира Гвардии.

Точное местонахождение неизвестно

Время действия: седьмой день Кризиса

Магистр, изменяющий облик, и Гриссом, изменяющий внешность. Похоже на заговор метаморфов. Главное, чтобы они еще и между собой не договорились. Энергия Гриссома плюс знания и могущество чужого…

Об этом я размышлял на пути в женский блок жилых помещений Штаб-квартиры, где сейчас временно размещалась молодая и очень талантливая журналистка с Новой Москвы.

Диана по-прежнему была одета в женский гвардейский комбинезон, неплохо сидевший на ее ладной фигурке. Сегодня у нас намечалась экскурсия по внутренним помещениям, и в выборе специальных средств она ограничилась голокамерой и кристаллическим диктофоном.

— Доброе утро, — сказала она. — Как провели ночь?

— Бесподобно, — сказал я. — Куда бы вы хотели отправиться в первую очередь?

— Вы экскурсовод, — сказала она. — А я тут ничего не знаю. Разве что в Сумеречную Зону.

Я едва не подавился собственным языком.

— Попозже, — прохрипел я, когда ко мне отчасти вернулся дар речи. — Если Полковник разрешит.

— Попозже так попозже, — просто согласилась она. — Не прошло так не прошло, но попытаться все-таки стоило. Ведите же, гид.

— Тогда предлагаю сначала глянуть на жизнь гвардейцев вне работы.

Ничего особо интересного она не увидит. Все это есть на любой закрытой базе ВКС.

— Отлично. — Похоже, она и сама это знала, поскольку особого энтузиазма не выказала.

И понеслось.

Сказать: «Мы провели небольшую экскурсию» — ничего не сказать.

Не знаю, что из всего этого вынесла мисс Шаффер, мне же день запомнился карусельным водоворотом лиц, помещений красок и разнообразнейших впечатлений. Попроси меня кто-нибудь их систематизировать, я бы не смог этого сделать даже под угрозой смертной казни. Но журналистам сам Харди не брат.

Спальные районы.

Лабиринты тускло освещенных коридоров с бесчисленными рядами автоматов, торгующих сигаретами, пивом и другими прохладительными напитками, чипсами и бутербродами для слишком ленивых или усталых, чтобы дойти до столовой, и свежими газетами для наиболее любознательных.

Комнаты, обставленные типовой мебелью, но все же носящие индивидуальность своих владельцев.

Беспорядок и хаос в одних, педантичная аккуратность, доходящая до маниакальности, в других. Полный набор голоплакатов с изображениями звезд эстрады, неплохая коллекция порнографических календарей с разных планет, несколько репродукций, написанных самими гвардейцами, и подлинный Ламбер, принадлежащий сыну мультимиллионера с Пограничных Миров, изъявившему желание и заслужившему право жить здесь. Полный ассортимент видео- и звукозаписывающей техники. Пара собранных нашими же умельцами бытовых роботов. Один из них, весь в нагромождении металла, пластика и проводов, занимающий чуть ли не все жизненное пространство комнаты, был предназначен для единственной цели — открывания жестянок с пивом. Затея Хал Кано, не иначе. Извращенное мышление и абсолютная лень (вне дежурства, разумеется), возведенная в жизненный принцип. А также масса свободного времени.

Стена граффити. Каждый чувак, мнящий себя достойным памяти потомков, может оставить на ней свой автограф. Стена прямо-таки испещрена детсадовскими надписями типа: «Здесь были Вася и Петя!», «Хуан и Анжела = секс», «Смайси в наших сердцах». Все мелкие надписи пересекает одна крупная, писанная явно в течение нескольких дней. Она кратко и точно выражает наши чувства: «СРС — в задницу!» Выведено каллиграфическим почерком.

Это что-то новое. Кто-то потрудился сегодня ночью, предвосхищая развитие событий на Библостероиде:

И, стоя у исписанной стены.
Хочу я вам сказать, потомки наши,
Что силы были явно не равны.
Магистр не кушал в детстве каши.

Потрясающая самонадеянность, которую я был бы рад разделить. Следующий перл касался смысла всего сущего:

126